Понятие «идентификации» в системном подходе.
Смолина И.Ю.
Группа 108
Прочитав тему, я приуныла. Мне показалось, что тема эта скучная, потому что сухая и академическая. Мне стало грустно и завидно тем, у кого тема была «личная». Как и многие, я задавала себе вопрос: какое отношение ко мне имеет тема идентификации? Глас вопиющего в пустыне. Ответ был, увы, только один – теория – это мое слабое место, надо наверстывать. Слово «надо» сейчас не очень у меня в почете, поэтому я тихо грустила. Полистала источники.
Идентификация – механизм психологической защиты, который заключается в бессознательном включении в свой внутренний мир воспринимаемых извне взглядов, мотивов, установок и пр. других людей. Тем самым защита регулирует поведение человека, повышая его приспособляемость и уравновешивая психику. При расширительном толковании идентификация – это неосознаваемое следование образцам и идеалам, позволяющее преодолеть собственную слабость и чувство неполноценности. Считается, что хотя сам процесс идентификации остаётся бессознательным, выбор объектов идентификации вполне осознаваем и поддаётся субъективному контролю. Ее психологический смысл - в расширении круга переживаний, в обогащении внутреннего опыта. Она известна как самое раннее появление эмоциональной привязанности к другому человеку.
И все равно в голове тишина, никаких ассоциаций. Сопротивлялась я так, что ли? Мелькнула мысль о том, что родители часто воспринимают детей, как часть себя, как свое продолжение, и в соответствии с этим навязывают им свои желания, мысли потребности. Такое действительно часто можно увидеть и услышать от родителей. Причем в фильмах это чаще всего про отца и сына, а на консультациях я встречалась с материнскими переживаниями. И очень трудно было это слияние разъединить. Мелькнула мысль и убежала, потому не отозвалось, про меня-то ничего в этой идее нет. Хотя папа очень хотел видеть меня в верхах государственного аппарата, но я как удачно отвертелась. Мама тоже немного настаивала на получении высшего образования, но я пошла учиться только тогда, когда сама захотела. На этом родительские идентификации вместе с проекциями вроде закончились. Так мне тогда казалось.
На мое счастье есть поддерживающие коллеги и интервизорские группы (хвала тому, кто их придумал, кто их «прописал» и кто принимал в них участие). Мозговым штурмом мне практически раскрыли глаза (откройте мне веки) и на саму тему, и на то, как она может быть связана со мной лично. О, жить сразу стало веселее. Что, однако, оказалось не поводом сразу же сесть за написание диплома. Вначале все происходило лишь в голове: мысли, темы, инсайты, воспоминания.
Я помню, как все начиналось… Первую встречу с группой я помню, как будто это было вчера. Первый семинар, проведенный вместе, был лучше, чем первое свидание. Нас было много, а значит, новых эмоций можно было получилось от большого числа людей. Явно больше чем от одного. Мы знакомились с нуля, практически никто друг друга не знал, и этим мы были на равных. Система была девственно чистой, занимай место, какое пожелаешь (или какое потянешь), покажи себя или предъяви одну из своих присвоенных масок. Меня потянуло в лидеры-организаторы. Мой лозунг был: объединимся друзья! И мы объединялись: встречались на интервизорских группах, общались по поводу и без. Мне кажется, я долгое время не отделяла себя от группы. Жизнь текла только в русле ИИСТа: семинары, интервизии, общение с сокурсниками. Состояние похожее на влюбленность. Впрочем, и без этого не обошлось. Волшебное было время. Я вспоминаю его с удовольствием!
И поскольку мне уже откликнулась моя тема, самое время сопоставлять личную историю и «теорию», вкраплять научные кусочки, используя собственный пример. В дальнейшем я буду поступать также. Очевидно, я что идентифицировалась с группой! Слияние было полным и безусловным. Здесь моя идентификация сработала, как механизм социализации. Он проявился в принятии мною некой роли при вхождении в новую группу, в осознании мной групповой принадлежности, и даже формировании каких-то установок, принятии правил и т.п.
Кстати, мой клич, про «объединяйтесь, друзья» услышали мои сокурсники из Санкт-Петербурга, где я 2 года училась, и организовали (не без моего участия) встречу выпускников! А парой месяцев позже мы собрались с одноклассниками. Это удивительно, потому что ни до этого, ни после никто не собирался.
Хотя моя активность в то время была с явным перекосом в нездоровую сторону, я себе нравилась! Однако для меня была загадка, чей это образ я примеряла, на кого я хотела быть похожей? Я такой видела себя впервые, это была не я! Взрослая, строгая дама, активная, в чем-то харизматичная, и жаждущая внимания. Позже я встретила такую даму. Но в тот момент, что это было? «Чего так хочется и жаль?» Если я по принципу системности просто заняла в новой системе ту роль, которая была необходима молодому организму (нашей группе), чтобы вырасти, то это не имеет отношения к тому, чей образ я примеряла. И моя идентификация с группой просто временное явление, необходимая всем, и как-будто не совсем от меня зависящая.
Здесь есть здравая мысль, т.к. со временем, увидев собственный перекос в активности, я успокоилась и отошла в сторону. Со временем это место в группе заняли другие люди, и ничего.. группа не развалилась, а очень даже замечательно функционирует. В том числе благодаря тому, что границы у группы были более чем прозрачные: кто–то прибывал, кто-то убывал из системы.
И здесь опять есть место кусочку теории. Идентификация есть понимание и интерпретация другого человека путем отождествления себя с ним, механизм постановки себя на место другого, других я бы даже сказала, что проявляется в виде погружения, перенесения себя в поле, пространство, обстоятельства других, и приводит к усвоению личностных смыслов другого или группы. Абсолютно точно на моем примере так было. Я, видите ли рупор группы, не только за себя переживаю, а за всех. Это обеспечило чудесное взаимопонимание и вызывало содействующее поведение. Получается, идентификация – это еще и механизм взаимопонимания, способ понимания другого через осознанное или бессознательное уподобление его характеристикам меня самой. Какой хороший механизм, раз он способствует взаимопониманию.
Мой рост, как семейного консультанта в это время был невелик. Во-первых, в то время я работала в телефонном консультировании, живых людей видела крайне редко, а во-вторых, я жила группой, где там еще чему-то пробиться. Знания мои ложились как зерна в землю и ждали дождя, солнца, всего того, что поможет им взойти, ну и положенного времени, конечно. Пробы пера, конечно, были, но небольшими фразами и кусочками. Так закончился 1–й курс. За лето моя личность исправила окончательно все перекосы, нашла работу по душе, вобщем была счастлива. Семинары и коллеги были в радость, но сливаться и постоянно общаться уже не тянуло. Как в хороших зрелых отношениях: мне хорошо и с тобой, и без тебя. Еще наконец началось долгожданное консультирование с его радостями и горестями, с энтузиазмом и отчаянием. Почему-то чуть ли не в каждом клиенте я видела часть себя.
Иногда я пугалась: как много еще не проработанного! Иногда я радовалась: как хорошо у меня эмпатия развита, я и то могу понять и это! А иногда понимала, что это было не про меня, а про то, как мы все похожи: идем одними дорогами, натыкаемся на одни и те же камни. Это и радовало, и огорчало. С одной стороны похожесть облегчает понимание. С другой стороны, чем я, погрязшая в таких же проблемах, консультант, помогу клиентку. А желание помочь часто было выше желания самого клиента. Помогать без запроса, срываться в работу, как со старта на марафоне, потом остановиться и ничего не понимать, что происходит, зачем, как я здесь оказалась, а главное, что делать дальше – в этом я, наверно, не одинока. И почему это элементарное правило «не работать без запроса» первым вылетало из головы?
Выше я писала о том, какой хороший механизм идентификация, раз он способствует взаимопониманию. Время признать его недостаток, одно больное «НО». Этот механизм хорош, если он не единственный в арсенале. Потому что если идентификация – это единственное, ну или основное, чем пользуется человек в общении с другими людьми, то это очень разрушительно. А семейного консультанта, психолога это в двойне касается, т.к. наша работа итак группа риска. Консультант понимает, сочувствует, принимает и… растворяется в другом, теряет себя. С одним слился, с другим слился, те мысли усвоил, эти, получается постоянная подстройка к другому. Чтобы наладить контакт, то самое взаимопонимание, надо слиться, не себя предъявить, а некую абстракцию. Человек приходит на прием сам весь израненный, а мы давай с ним идентифицироваться. И вот сидят две израненные птички и плачут. Да контакт состоялся хороший, они поняли друг друга, прочувствовали, но дальше то тупик. Клиент надеется, что консультант ему поможет выход найти, а консультант застрял на стадии сочувствия. Это кстати еще не самое страшное, когда один клиент на прием. А когда семья? Слился с одним – вступил в коалицию, а значит, с другими начнешь конфронтировать, потеряешь нейтральность. Если есть ко-терапевт, он и ситуацию сбалансирует, и укажет на твой перекос. А если вынужден один работать? Всё. Потерял семью, потерял себя, и ничего не понял. Это путь к выгоранию, от его начальной стадии, когда просто все время что-то будешь забывать, до второй стадии, когда будешь в понидельник ждать пятницы, хотеть, чтоб клиент не пришел, и до последней, когда потеряешь интерес не только к работе, но и к жизни вообще.
Проверил, крепко ли я стою на ногах семинар по реконструкции семейно истории. Оказалось непрочно. Надорвалось там, где не ожидалось, не на своей генограмме. Зашатался, засомневался мой консультант, оставаться ли дальше учиться или все бросить и в норку. Но вроде, мы, я и консультант, выстояли, не покинули ряды слушателей ИИСТа. Работа шла полным ходом, консультант подрастал. Был и страх, и желание работать со всей семьей, не только с одним клиентом. Но, увы, супругов привлекать удавалось крайне редко, если только они не приходили сами. Думаю, часть этих случаев может быть связана и с моим отношением к мужу, а может и мужчинам в целом. Идентификация может происходить с любым объектом - человеком, животным, предметом, идеей. А раз так, то я вполне могла присоединиться к идее, что не очень-то нам мужчина и нужен. Мне как все уже поняли механизм идентификации более, чем свойственен. Но еще могло быть и по-другому. Не удовлетворив в этой ситуации свои собственные потребности и желания, (воплощать их было не безопасно, мало ли чем бы терапия закончилась), я попыталась воплотить их в тех самых клиентках. Т.е. передать свои собственные желания другому человеку и попытаться таким косвенным образом обеспечить безопасность их удовлетворения. Может, в этом примере не очень понятен механизм идентификации, проявившийся в очередной раз в моей истории? Это бывает так. Для себя мы никогда не осмелится попросить о повышении зарплаты, но будем осаждает руководителя требованиями в защиту интересов своего коллеги. Наиболее знакомым представителем такого типа личности является человек, занимающийся благотворительностью, который с крайней агрессивностью и энергией требует денег у одной группы людей для того, чтобы отдать их другой. Ну так вот, а может именно эти клиентки не были заинтересованы в приходе мужей, а я давай их уговаривать и расписывать прелести целостной картины происходящего.
Про раны от идентификации это уже история с инсайтом, который родился благодаря мозговому штурму на интервизии.
Размышляю я после накиданных мне идей про идентификацию, примеряю к себе. И что я вижу? Вижу череду женщин, периодически встречающихся мне по жизни, с очень похожими характеристиками. С виду очень уверенные стервозные, но очень обаятельные и всегда в центре внимания. Мое отношение – это чуть ли не обожествление, обожание и преклонение, вот он идеал! После какого-то периода общения с ними, я замечаю, что не только употребляю их слова и выражения, но и манеру говорить, какие- то мысли. Типичнейшее уподобление, отождествление. Моя тема.
Я, как маленький ребенок, у которого стремление любой ценой идентифицироваться с объектом любви. Стремление идентифицироваться столь велико, и оно играет такую важную роль, что ребенок без разбору идентифицируется с любым поведением объекта любви, которое он способен себе присвоить. А ведь я уже взрослая тетенька…
Ну так вот. «Что ж это такое? - думаю я». И вот встреча с последним объектом идентификации, закончился для меня весьма плачевно. Образ все тот же: яркая, уверенная, стервозная, обаятельная. Мое поведение все тоже – вот он Бог, он во всем прав. Как и предыдущие мои объекты обожания, этот последний повернулся ко мне тем лицом, чем садятся на крыльцо. Сейчас то я понимаю, что это должно было случиться.
Мне кажется, у меня в тот момент слились образ-Я с образом консультанта, консультант занял все пространство. Довольно долгий период я общаюсь только с коллегами по цеху. Мне как будто не о чем общаться с другими людьми. Но помимо общей интересной темы, здесь конечно важная составляющая – это понимание и принятие. От не психологов понимания в разы меньше. Детская какая- то позиция…И почему я еще думаю, что образ меня, как консультанта затмил все, так это потому, что когда изранили консультанта, израненной оказалась я вся. В результате чего пришлось не то, что убегать, уже отползать в норку, горестно оплакивая и своего консультанта, и себя в целом.
К счастью третий курс был очень интенсивным. Отсутствие работы заменяла учеба, любимые интервизии. Ранки затянулись, хотя рубцы горели.
Опять я сомневалась. Раньше в том, продолжать ли мне учиться, а теперь - работать ли мне по специальности, или уже идти мести улицы и не морочить людям головы. Я стала бояться клиентов. Раньше боялась того, что они не придут, теперь - того, что они придут. После этого я решила не работать. К счастью впереди маячила супервизия, появился ко-терапевтический альянс, даже два. Получив хороший опыт работы в паре, я поняла, что я не то, что совсем работать не буду, я не буду работать одна. (И что ж за паттерн такой, пользоваться не чужой мудростью, а своими шишками!!!) Может лет через несколько, когда мой консультант будет крепко стоять на ногах. Мне нравится то, чем я занимаюсь, я хочу этим заниматься. Вот только еще сил наберусь!!!
А сил явно было мало. Буквально, чтобы выживать, а никак не жить да радоваться. И хотя умом я понимала, в какой момент НАДО идти на терапию, пошла я на нее практически спустя год. Опять же, под влиянием идей, накиданных мозговым штурмом на интервизии. За что еще раз большое спасибо! Там я смогла перейти к самой непростой теме – отношения с мамой. Той самой, на которую хотела и была похожа, которую встречала в других людях, отношения с которой перенесла на весь мир. Я кстати внешне очень на нее похоже, это тем удивительнее, что если разбирать отдельные черты, то они скорее папины, а в целом я – вылитая мама. Мамина копия, как любили мне говорить. И вот сейчас я в процессе терапии. Пока еще больно. Раньше была сладкая ложь, теперь горькая правда.
Своей историей я подтверждаю теорию. Идентификация может содействовать развитию, пока индивидуальный путь еще не проложен. Но как только открывается лучшая индивидуальная возможность, так идентификация обнаруживает свой патологический характер. Она оказывается в дальнейшем настолько же задерживающей развитие, насколько до этого она бессознательно содействовала подъему и росту. Тогда она вызывает диссоциацию личности, человек под ее влиянием расщепляется на две частичные личности, чуждые одна другой.
Осознанно подражать кому-то, подстраиваться, отзеркаливать (из языка НЛП), уметь увидеть, почувствовать внутренний мир другого, - все это только в помощь семейному консультанту. Как для установления контакта, как и в процессе работы с клиентом. У всех у нас имеется достаточный арсенал приемов, как собственных так и перенятых у кого-то. Это можно называть ролями, масками, можно эмпатическим переживанием, главное, чтобы я понимала, что и для чего я использую. Нужна дистанция – включаем образ Снежной королевы, работаем с детьми – Пеппи длинный чулок.
Идентификация будет помощью, когда ты пользуешься этим, как инструментом, как кнопкой, которую потом можно выключить и вернуться к себе. К себе, как маме, как жене, дочке, подруге, водителю и т.д. и т.п.
В качестве завершения моего диплома, я хочу предстать стихотворение, гуляющее по просторам интернета неизвестного мне автора.
Я бываю такая разная,
то капризная, то прекрасная,
то страшилище офигенное, то красавица мисс вселенная,
то покладиста, то с характером,
то молчу, то ругаюсь матерно,
то в горящие избы на лошади, то отчаянно требую помощи,
дверью хлопну - расставлю все точки, то ласкаюсь пушистым комочком,
то люблю и тотчас ненавижу,
то боюсь высоты, но на крышу выхожу погулять темной ночкой,
то жена, то примерная дочка,
то смеюсь, то рыдаю белугой,
то мирюсь, то ругаюсь с подругой.
Не больна я, не в психике трещина
просто Я – настоящая ЖЕНЩИНА ...
|