Ваксман А. - Феномен конкуренции в гештальт-терапии, системном подходе и психиатрии.

Феномен конкуренции в гештальт-терапии, системном подходе

и психиатрии.

Феномен конкуренции в гештальт-терапии

Гештальт-подход это "процесс ориентированный" подход, то есть все, что попадает «ему в лапки» рассматривается как процесс контакта организма и среды. Контакт организма и среды строится обычно в двух направлениях: нужно что-то от среды получить, или же нужно что-то среде отдать (под средой понимается все, что не сам человек, то есть другой человек, семья, коллектив, село, город страна, земля и т.д.). Получил что из среды (еду, информацию, любовь, поддержку, похвалу, деньги) – удовлетворение. Отдал что-то – еду, ну то есть переваренные остатки, информацию, любовь, поддержку, похвалу, деньги – радость. И на новый виток. Конкуренция процесс более сложный: в нем кроме организма и среды должен существовать еще один организм. У которого в данный момент совпадают потребности с нашим организмом. Или прямо противоположны, вообщем они у него и есть, и более того — это как-то нашего организма касается.

Благодаря Абрахаму Маслоу мы знаем, что существуют разные потребности, и из них можно выстроить определенную иерархию.

1.      Физиологические: голод, жажда, половое влечение и т. д.

2.      Экзистенциальные: безопасность существования, комфорт, постоянство условий жизни.

3.      Социальные: социальные связи, общение, привязанность, забота о другом и внимание к себе, совместная деятельность.

4.      Престижные: самоуважение, уважение со стороны других, признание, достижение успеха и высокой оценки, служебный рост.

5.      Духовные: познание, самоактуализация, самовыражение, самоидентификация.

Дальше есть смысл рассматривать, последовательно шагая по пирамиде потребностей.

Потребности физиологические. Если воды, еды, и воздуха не хватает на эти два организма, они начинают конкурировать «за ресурсы», которые в данном случае залог выживания, то есть здесь конкуренция идет за шанс выжить. Или ты, или он. Никакого третьего варианта нет, если мы не меняем условия (то есть количество ресурсов). Итогом, полной победой в конкуренции будет устранение соперника как такового.

Потребность в безопасности. Это не просто отсутствие угрозы жизни, но и комфортное спокойное существование, отсутствие потрясений. Если некто несет в себе угрозу этой самой безопасности  – возникает желание его устранить. Или сделать так чтобы он перестал эту самую угрозу представлять – сдался сам.

Потребность в общении привязанности, внимании и любви. Источник любви один – организмов двое. Хорошо если теоретически источника может хватать на двоих, а если изначально предполагается, что нет? Начинается борьба за этот источник. В отличие от первых двух (вернее от первого варианта) здесь не требуется обязательного устранения противника, достаточного, чтобы выбрали не его. То есть тут в поле конкуренции оказываются не два субъекта, а три: соревнующиеся и выбирающий.

Потребность в принадлежности: несколько отличается от простого «выбери меня», это «примите меня в стаю». Нужно не просто абстрактно «быть лучшим», нужно быть схожим с теми, кто уже в стае, быть достойным этой стаи. Иногда, как и в предыдущем случае, есть соревнующиеся и выбирающий. Чаще тот, с кем пытаются конкурировать, и тот, кто «принимает» один и тот же. Если я стреляю так же метко как мой отец – теперь отец будет брать меня с собой на охоту.

Уважение, признание, оценка, успех. Аналогичен «выбери меня», только послание относится к социуму, а не к отдельному человеку. Выбирающий словно размыт, вообще не всегда понятно кто это, и в чем должно выражаться его «выбирание». Мне кажется, сюда подходит потребность в уважении и признании в среде коллег. И если признание неадекватно заслугам (меньше) то возникает соперничество с другими коллегами.

Конкурировать в самовыражении затруднительно, но можно посоревноваться в товарищеском матче. Этот тот случай, когда отношения важнее результата соревнования, скорее сброс возбуждения при близких отношения. Любовники могут сексом заняться и избавиться от излишнего возбуждения, а что делать близким друзьям? Мячик погонять, пофехтовать, провести философский диспут, и т.д. Побеждает всегда дружба, для нее и собирались.

Гештальт-терапевта мало интересует ПОЧЕМУ?, вопрос гештальт-терапевта всегда звучит КАК? Как ты это делаешь? Как ты определил, что ты хочешь этого? Как ты принимаешь решение, что делать? Как ты это делаешь? Как ты принимаешь последствия своих действий? Как?

Работая в гештальт-подходе мы поддерживаем непрерывность осознавания клиентом потребностей и в процессе работы можем замечать, как часто одна потребность подменяется другой. Например человек не чувствует себя в безопасности, но вместо того, чтобы осмотреться, дать себе время подумать, что могло бы ему помочь и что мешает чувствовать себя комфортно, он кидается в интеллектуальное соревнование со всеми и вся. То есть, возможно, есть в его голове опыт, что куда не приди — везде в итоге попытаются обидеть или обозвать, но в данном случае еще ничего не началось, а человек уже показывает, что он силен, умен и крут и не стоит с ним связываться. Подтягивает прошлый опыт к настоящему, настоящую реальность не видит, контакт искажен (проецируется прошлый опыт). Или же у человека есть потребность в близости, тепле, поддержке, но опять же, исходя из прошлого опыта, в котором «любили только за пятерки», он пытается и здесь близость и принятие получить через демонстрацию своих достижений и умений, хотя в данном случае они, возможно, никому и не интересны (более того: обычно людям и в голову не приходит, что если человек рассказывает о своих достижениях, то это послание о желании любви и близости). То есть контактирует опять же не с реальными людьми вокруг, а образами своего прошлого. Работая в гештальт-подходе, терапевт будет восстанавливать контакт с реальностью: восстанавливать осознавание действительной потребности, осознавание механизма прерывания, восстанавливание полного цикла контакта.

Может быть, подмена в обратную сторону. Человек нуждается в подтверждении того, что он лучше, мудрее, опытнее, умнее, чем кто-то рядом, но осознавания именно этого желания нет. Есть неясный дискомфорт, приводящий к автоматическому действию – например заботе и помощи тому, кто об этом не просил (ведь помогает всегда более сильный более слабому). Например, советы взрослой дочери или сыну как лучше и правильнее строить их жизнь, карьеру и отношения. Или «дружеский совет как что-нибудь улучшить» (статью коллеги, салат подруги). Как это отличить от действительной заботы и искренней попытке помощи. Во-первых, взрослые люди обычно говорят, что им нужно, а если даже они «бедные, но гордые», всегда можно уточнить нужно ли им то, что ты собираешься дать. Во-вторых, когда о вас искренне позаботились, пускай даже вы не успели об этом попросить – вам становится приятно, тепло (иногда до телесных ощущений). Если же это псевдо забота – вам дискомфортно, ощущение что вы что-то проглотили, и оно встало комом внутри, может слегка подташнивать.

Точно также может быть искажена часть, касающаяся действий. Допустим у человека хорошо развита способность устранять соперников, побеждать и выигрывать, планировать и достигать, но малоразвита способность сотрудничать и дружить, сочувствовать и сопереживать, принимать любовь и поддержку. И осознать, что сейчас ему нужны скорее объятия, чем стычки, он может, но дальше действует «привычным» способом: показывает свои достижения, свои умения, знания, мастерство. Все кивают, местами хлопают, никто не приближается. Все понял, все сделал – результат опять нулевый. Невротик в понимании гештальт-подхода это человек с сильно ограниченным набором поведенческих стратегий. Стратегия соперничества не хуже и не лучше других, но кроме нее нужны еще и другие способы взаимодействия. Они могут быть заблокированы, а могут вообще отсутствовать с самого начала.

Внимательное отношение к феномену конкуренции очень важно для становления гештальт-терапевта. В определенный момент своего профессионального развития терапевт перестает бояться клиентов и своих действий и от «шизоидной» фазы переходит к нарциссической, он, наконец, ощущает вкус терапии. Это похоже как на период «я сам!!!» у 3-4 летнего ребенка, так и на подростковый кризис (который тоже про «я сам!», но ставки уже повыше). И ребенку, и подростку, и молодому терапевту в этот период очень важно признание и поддержка старших коллег на предмет того, что «таки да, сам!», и «таки да, получается, гляди-ка!». Для маленького ребенка просто важно ощутить свою некоторую самостоятельность и умелость, для подростка и терапевта важно еще подтверждения принятия в стаю. После этого, утвердившись и убедившись, что он принят, человек начинает с большим интересом прислушиваться к тому «что мама говорила», а в профессиональном — переходит к сотрудничеству, нормальной профессиональной жизни среди коллег с периодическими супервизиями, обсуждениями, запросами советов и так далее. Но если этого подтверждения не происходит, то стремление показать себя «крутым» нарастает, так же как может нарастать противостояние подростка и родителя, начинается конкуренция с такими же молодыми коллегами, часто путем обесценивания их работы, перейти к сотрудничеству становится затруднительно.

Феномен конкуренции в семейном системном подходе.

В системном семейном подходе феномен конкуренции можно рассматривать:

- исходя из структуры (между кем и кем, какие подсистемы участвуют)

- исходя из динамики (нормативные и ненормативные кризисы всегда будут временем, когда возможно возникновение или обострение соперничества, потому что идет изменение структуры, повышается уровень тревоги, возникают сомнения в безопасности, идет изменение функций и ролей, возникают новые роли и новые правила, и так далее)

-исходя из коммуникативного аспекта (способы конкуренции соответствуют способам взаимодействия в этой семье: могут быть прямые, открытые, могут быть косвенные, скрытые, замаскированные)

-исходя из исторического контекста: легенды и мифы семьи о конкуренции.

Исходя из структуры

1.Внури ядерной семьи

1.1 по горизонтали

-между сиблингами. Братья и братья, братья и сестры, старшие, средние, младшие, Близнецы.

За что: чаще всего за ресурсы (например, нехватка личностного пространства плохо сказывается на развитии, то есть может считаться жизненно необходимым ресурсом), за право собственности (на свою собственную старую одежду, собственные игрушки и книжки, карандаши и ластики) - фактически это отстаивание своих границ,  за любовь и внимание родителей, за признание и уважение родителями, если у них этого признания и уважения по каким-то причинам ограниченное количество.

Как: может быть напрямую (соперничество, выяснение «нет мне» и так далее), может быть косвенно: внимание приковано к младшему или более слабому (больному) – старший и здоровый потихоньку начинает безобразничать, чтобы это внимание вернуть. Может быть через предъявление своих достижений и качеств, может через обесценивание другого.

-между супругами. О, битва первого года совместной жизни: кто в доме ГЛАВНЫЙ! И ведь все знают, и ведь казалось, что ничего этого не будет, тем более что «мы так похоже мыслим». Но, похоже, мы два очень отдельных человека, а никакой не гермафродит в вечном экстазе слияния. И мысли у нас разные, в  разное время, в разном месте и по разным поводам. И – что хорошо русскому, то немцу…, ну вообщем понятно. «Он хотел сделать как лучше, но если ему и дальше доверить делать как лучше – будет очень хуже». И надо бы отобрать у него это возможность решать, как и что делать. Битва за власть нужна и важна, ибо власть у другого это совершенно не гарантия того, что тебе от этого будет хорошо, даже наоборот – это гипотетическая угроза твоему благополучию, пока не доказано обратное. Особенно, если в личной истории нет опыта, когда решали за тебя, и это было хорошо для тебя. Особенно, когда в нашем культурном опыте – всегда, когда решали за тебя, было только хуже. Отдать половину власти – да, это огромный риск, это риск довериться совершенно отдельному человеку, и на формирование этого доверия уходит время. Парадокс: но перейти к сотрудничеству возможно только, если внутренне доверился и готов отдать всю власть хотя бы на время. Поверить, что если я заболею или впаду в кому, он не спалит квартиру, не уморит голодом детей, не выгонит кошку, и вовремя заплатит за интернет – да, все обойдется. Значит можно договариваться, похоже, мы сможем действовать в команде. Первый год это попытка проверить безопасность совместной жизнедеятельности.

Остальные виды конкуренции между супругами можно или свести к этому, или строить гипотезы о том, какую иную потребность прикрывает эта конкуренция, или как соперничество используется вместо других (неведомых или недопустимых) способов добиться от партнера желаемого.

Пожалуй, еще одна особенность – когда конкуренция  между супругами разыгрывается по сценарию «кошки против собак», то есть: мы мальчики лучше вас девочек (или наоборот). В принципе соперничество между полами это этап психосексуального развития, считается нормой для возраста 7-10 лет. К подростковому возрасту должен быть пройден и более неинтересен. Потому что в период полового созревания наконец в полной мере обнаруживается, зачем мы такие прекрасно разные и сколько нам от этого открытий чудных будет скоро. Но если это не обнаружилось и открытий не случилось, и радостей никаких мы не получили – то тогда, конечно, все мужики идиоты, а вот мы женщины – о-го-го! Злобные сексологи настаивают, что люди, хронически конфликтующие с противоположным полом, имеют задержку психосексуального развития. Не знаю, верить им или нет.

1.2. по вертикали

Папа-сын, мама-дочка, или наоборот (возможен вариант папа-дочка, если папа отказывается «видеть» пол своего ребенка, мама-сын мне представить затруднительно, не знаю почему)

Ну, про Эдипа, наверное, упоминать не стоит. Вообще кроме папы Ганса я не встречала родителей, которых бы беспокоило то, что 4 летний сын сказал маме что «я бы на тебе женился». Продвинутые похихикают, непродвинутые не заметят. Конкуренция по вертикали снизу вверх замечается, когда оно ломающимся голосом заявляет, что ты "вааще ничего не понимаешь в современной жизни, а  вот я…." – «кто не понимает? Я не понимаю?!!!! Да ты вообще еще сопля!» - «Я сопля, да что ты про меня знаешь?!» Послание идущее снизу вверх и не всегда распознаваемое звучит: признайте меня взрослым. Примите меня в стаю. Я мужик, возьмите меня с собой. Я уже выросла, мама, я такая же, как ты (и даже лучше). И я доказываю это через конкуренцию с тобой: раз я могу соперничать, значит, я уже взрослый.

У древних народов существовали всякие обряды и соревнования, прошел, выдержал конкуренцию – принят, не прошел – извини, мал, еще. Какое-то время функцию такого обряда выполняла служба в армии. Интересно, что ритуалы инициализации обычно касались мальчиков. Как обходились с девочками? Одна из версий (гипотез): им искусственные обряды были не нужны — начало менструаций, брак (дефлорация), беременность, роды. Если все прошла и не померла по дороге – теперь официально считаешься взрослой тетенькой.

Мне кажется важным, что конкуренция снизу вверх: я уже вырос, и на иерархической лестнице должен занимать иное место — это процесс естественный. А вот конкуренция сверху вниз, когда зачинателем является тот, кто и так занимает более высокое положение — на мой взгляд, должна иметь какие-то свои особенные причины (как процесс противоестественный).

2. Внутри расширенной семьи

Родитель-прародитель. Между мамой и бабушкой видим регулярно, существует ли между папой и дедушкой – не знаю.

За что? Формально за любовь внуков. Для развитых и приличных стран это явно свидетельство какого-то сбоя или нарушения: потому что ребенок нуждается в любви взрослых, это залог его выживания, а для взрослых любовь ребенка это не необходимость, это приятное дополнение. Но это для приличных стран. Для нашей страны, мне кажется, возможен свой собственный смысл в конкуренции за любовь внуков – без заботы детей 80% наши стариков обречены на нищету и унизительную смерть. Наши взрослые нуждаются в любви детей – выросшие дети заботятся о престарелых родителях и прародителях, без их заботы те, кто не смогут работать – обречены.

Другой вариант — в свое время бабушка не смогла завершить процесс принятия и признания со своей мамой, голод об этом остался. В ситуации, когда дочь становится взрослой, конкуренция с ней  — это попытка доделать процесс из прошлого. Часто в этой ситуации конкуренция будет замаскированной под «добрые советы».

Вариант, когда бабушка является функциональным мужем мамы – это конечно будет соперничество за власть, в таких специфически сложившихся условиях.

Невестка и свекровь. Кто начинает – тот проигрывает. Если сын был заменителем мужа для своей мамы — разумеется, никакую другую женщину мама не допустит. Если у свекрови в ее истории не был закончен процесс признания-принятия ее мамой — она будет иметь большой соблазн доделать его с «новой взрослой женщиной» в поле зрения. Если у невестки не доделан это процесс со своей мамой — свекровь подходящий вариант для продолжения игр «я тоже взрослая».

Но иногда под конкуренцией скрывают просто конфликтные отношения. Не всякие конфликты это обязательно соперничество. Женщина может быть в конфликтных отношениях со своим мужем, но выливается это в постоянных ссорах со свекровью «кто лучше жарит котлеты».

3. Между приемной и кровной семьей

Про это уже написано-перенаписано, и про уважение к кровной семье, и про осознавание своих потребностей при инициации процесса усыновления или опеки, и так далее.

Исходя из динамики

Время кризисов, время возможного обострения соперничества.

1.      Нормативные кризисы.

-переход от монады к диаде, налаживание совместного проживания новообразованной пары – битва за власть у супругов. Если пара начинает проживание в доме с родителями одного из супругов — то соперничество за власть с теми, кому она принадлежит.

- переход от диаде к триаде. К младенцу можно ревновать, но соперничать с ним затруднительно, ввиду того, что он то не в курсе, какие драмы могут вокруг него разыгрываться. Он другие задачи пока решает. Пытаться конкурировать с младенцем может папа, который оказался в положении не папы, а старшего сиблинга: раньше я один был предметом заботы, а теперь вот... Зато появления ребенка это «хорошее» время для обострения соперничества «кто лучшая мама» между мамой и бабушками.

- дети идут в школу: выход семьи в социум. Если до сих пор не научились договариваться и действовать сообща, а каким-то образом ухитрились затолкать проблемы под ковер, то это опять же хорошее время обостриться и соперничеству между супругами: кто более крутой родитель (а кто прав, тот значит должен и решать, то есть забрать себе власть), и между родителями и прародителями. Для прародителей опять же есть смысл проконтролировать процесс и убедиться, что молодые родители не угробят «будущее» продолжателя их генов, это и инстинктивное желание, и стремление позаботиться о своей старости. То есть это конкуренция в чем-то естественна и необходима, пока не убедятся, что «все справляются».

- появление второго ребенка – вот тут действительно старший ребенок, если его лишают положенного ему внимания и любви начинает за это биться. Мне представляется важным при попытке разрулить разборки детей помнить о том, что у каждого из них свои потребности, и поэтому любви не должно быть вровень, ее должно быть столько, сколько нужно именно этому ребенку в данный момент. Куски торта не могут быть одинаковыми, это семья, а не столовая. У одного один аппетит, у другого другой, третий терпеть не может ореховый торт, а четвертый только что со дня рожденья и вот-вот вообще лопнет. Функциональная семья – это семья, поддерживающая индивидуальность каждого (даже в отношении тортов)

- подростковый возраст. Вроде бы уже все написала. Заканчивается в хорошем случае признанием взрослости, постепенной передаче власти над его собственной жизнью полностью в его собственные руки и выходом в свободное плавание (эмоционально и финансово, территориально в нашей стране почти невозможно)

Дальше все повторяется с момента привода в дом новой женщины или нового мужчины.

2. Ненормативные кризисы.

Ненормативный кризис это почти всегда кризис утраты: развод, смерть, тяжелая болезнь с инвалидизацией. Это всегда утрата привычного образа жизни. Разорение, переезд – все на месте, но образ жизни утрачен, нужно привыкать к иному.

Поскольку это всегда время повышенной тревоги, то первыми встают вопросы власти.

Исходя из коммуникативного аспекта

То как происходит конкуренция, вырастает из того, как в семье принято взаимодействовать.

Варианты:

- прямая: прямое предъявление своих достоинств, умений, качеств, навыков, подчеркивание своего превосходства в чем-либо.

- косвенная: обесценивание соперника, критика его качеств, принижение его достижений. Можно обозначить это как позитивную и негативную конкуренцию. Как нравится.

Открытая: когда всем ясно кто тут с кем и за что.

Скрытая  - маскируется подо что-нибудь. Потому что напрямую противостоять не принято, как и заявлять о своих желаниях, как и хвалиться своими достижениями. Маскироваться может под попытку привлечь внимание через плохое поведение или болезнь у старшего ребенка при соперничестве с младшим. Может быть задрапировано под добрые советы по улучшению чего-либо (раз я тебе советую как сделать лучше, значит, я лучше знаю, значит, я умней).

Важно помнить, что системного терапевта тоже мало интересует почему. Его вопрос это «ЗАЧЕМ?» Зачем этой семье в это время нужна эта конкуренция. Какой процесс (гомеостаза или развития) выражается (поддерживается) таким образом. Что будет если вместо конкуренции будет сотрудничество? Что будет если кто-то победит?

Про психиатров и конкуренцию.

Как я уже писала для конкуренции, как правило, нужно как минимум два участника процесса. Гештальт-подход за счет «полевого» видения всегда «видит» больше, чем одного человека, пришедшего на прием. Системный подход по определению рассматривает систему отношений. Поэтому терапевты, работающие в этих парадигмах, в состоянии увидеть феномен конкуренции. В психиатрии же преобладает индивидуалистический подход, и феномен конкуренции просто «выпадает из поля зрения». Такая «слепота» в итоге приводит к тому, что психиатры плохо осознают как текущий процесс конкуренции, так и свое собственное участие  в ней.

1. Чем хирург отличается от бога? – Бог не думает, что он хирург.

Как любой врач психиатр вынужден соперничать с силами природы. Природа придумала болезни и смерти. Люди придумали врачей. Людям не нравится умирать. Не нравится из-за болезней становиться инвалидами. Из всех медицинских специальностей психиатрия действует наиболее в потемках, это верно. Но, честно говоря, не в потемках действуют только инфекционисты и травматологи с хирургами. У остальных тоже потемки, может малость посветлее. Неосознавание того, что работа врача это соперничество с природой приводит к тому, что врача может заносить в этой конкуренции: он или начинает тратить на нее слишком много сил и времени, или забывает, что в любом соперничестве всегда побеждать – невозможно (сегодня ты, завтра тебя) и начинает плохо переживать неудачи. Вообщем начинает гореть, и в итоге выгорает.

Как любой врач психиатр вынужден все время соперничать с человеческой глупостью и неграмотностью. Задачей врача всегда было, и, к сожалению, остается, – ликвидация тотальной безграмотности, донесение до мозга окружающих людей законов естественных наук – физики и химии, биологии, а также основ медицинских наук – анатомии и физиологии, объяснение как устроено тело человека, какие процессы в нем естественны, а какие нет, и «что будет, если….» Ну и, разумеется, пытаться на пальцах объяснить суть болезни, ее течение и прогноз. Соперники у него не простые. Глупость человеческая безграничнее вселенной, какую-нибудь чушь сказать или в газете написать – секундное дело. А объяснить, почему это чушь именно чушь – занимает иногда несколько часов. Не понимание того, что соперник в данном случае многократнее сильнее тебя, и что процесс этот бесконечен – может приводить к неправильному распределению собственных сил и времени.

Как любой врач «традиционной медицины» психиатр вынужден конкурировать с неврачами, но пытающимися тоже заработать на этом деле. Знахарки, колдуньи, экстрасенсы и прочие. Это экономическая конкуренция – мы конкуренты на одном рыночном поле, тут психиатру нужно стараться, чтоб его покупали лучше, чем знахарок. Это довольно сложно, потому что они обещают чудо, а мы долгую и нудную работу по подбору терапии. Важно, что в этой экономической конкуренции бессмысленно сердиться на «покупателя». Лучше сконцентрироваться на собственных ресурсах, положительных отличиях от соперника, своей референтной группе и так далее. Всегда будут люди, покупающие китайские одноразовые ботинки. Но если вы производите действительно качественную обувь – вам есть, кому ее продавать.

2.      Психиатр это посредник между миром сумасшедших и сумасшедшим миром. Иногда это чувствуется (В. Домиль)

Психиатрия занимается не только лечением, но и регуляцией взаимоотношений человека и общества. Психическое расстройство в отличие от сломанной ноги имеет еще и аспект социальный: опасен или нет, вменяем или нет. То есть так или иначе психиатры имеют возможности по ограничению свободы, имеют власть. Эта власть уже возложена на них. Но если где-то лежит кусок власти – вокруг автоматически возникает борьба за эту власть. И у тех, которым положено – например, у самих больных и родственников, т.к. для них психиатр в этом контексте фигура сильно небезопасная. И у тех, которым «тоже хочется», и у тех, кого просто возмущает такое положение дел. Поэтому психиатр вынужден соперничать с человеческим страхом и сопротивлением  (у больных и их родственников), и здесь итогом будет как раз переход к сотрудничеству. И с антипсихиатрическими настроениями и движением (максимум чего можно достичь некоторого уравновешенного баланса, нет перегибов ни с чьей стороны), а судебные психиатры бесконечно впихнуты в политические игрища (со слов коллег из института сербского). Важно понимать наличие самой власти (и как следствие отношение к этому окружающих) и границы этой власти (и не брать на себя больше, чем следует). Сейчас много пишут о модели сотрудничества при лечении хронических психических расстройств, в противовес модели авторитарной (или более мягкий вариант — патронажной). Но хорошо работать в модели сотрудничества можно, только