Петрова Наталья. - Одиночество в семье и семейной терапии.

В самом начале хотелось бы разделить одиночество на здоровое и патологическое. Здоровое одиночество знакомо многим: в какой-то момент хочется побыть одному и осмыслить то, что с тобой происходит. Если у такого человека есть возможность вернуться к семье, друзьям коллегам в любой момент, то такое одиночество здоровое, нормальное и должно иметь место в каждой системе. Если же человеку «наевшемуся» своим одиночеством, система не дает возможности вернуться в нее, то это означает наличие паталогических или дисфункциональных отношений, позволяющих иметь в семье аутсайдера.

Робин Скиннер в своей книге «Семья и как в ней уцелеть» пишет о том, что аутсайдер это человек, который не смог в своем детстве преодолеть до конца одну из ступеней развития. А именно, он смог оторваться от матери, но не смог присоединиться к команде «мать-отец», так и оставшись один. Поэтому аутсайдеру так тяжело находиться в какой-либо команде: семья, рабочий коллектив, друзья. Его внутреннее «Я» родители не смогли «ужать» и оно осталось младенчески большим. Взрослому человеку с таким «Я» невозможно больно изменить себя, поэтому он стремится изменить свое окружение: лестью, пресмыкательством, нажимом, упрямством он будет всегда достигать своей цели - заставить людей плясать под свою «дудку», чтобы защитить свое «Я». Скиннер выделяет два вида аутсайдера: «человек-крикун» и «человек-тихоня». «Человек-крикун» с первого взгляда несносен: он кричит, обвиняет, вечно недоволен своим окружением и своей жизнью. Таким поведением он привлекает к себе внимание и одновременно сохраняет дистанцию между собой и членами семьи.

«Человек-тихоня» ведет себя очень тихо: он не кричит и не обвиняет, но и не делает ничего чтобы что-то менялось. Такой ребенок «пялится на доску, морщит лоб, глубокомысленно сосет карандаш, но в него ничего не проникает» из того, что говорит учитель. Своей необучаемостью ему с избытком удается привлечь внимание взрослых в виде замечаний. При этом сохраняет дистанцию от родителей «уходя в себя». Вроде бы он здесь, но его мысли отсутствуют, они там, где могут обрести относительную свободу от взрослых.

Таким образом, создается «порочный круг»: аутсайдер привлекает к себе внимание криком или «необучаемостью», семья реагирует на это поведение замечаниями, криком или игнорированием в результате чего увеличивается дистанция между аутсайдером и семьей, затем аутсайдер снова неадекватно требует к себе внимание,
уменьшая таким образом дистанцию, а семья снова неадекватно реагирует, увеличивая таким образом дистанцию и т.д.

Такой «порочный круг» разрушить самой семье очень трудно, так как родители аутсайдера сами являются аутсайдерами. Значит в этой семье всем будет не по силам групповая задача «отдавать - брать», все будут в какой-то степени манипулировать друг другом. В такой семье идет постоянная скрытая борьба за власть. Помощь такой семье заключается в прорисовке границ между детской и родительской подсистемами, а так же показать родителям их собственную нужду во внимании, любви и ласке и научить их согласовывать свои руководящие указания ребенку. Кроме того, важно работать с правилами и мифами в данной семье. Например, миф о том, что родители должны быть всегда безупречны и без недостатков.

Карл Витакер в своей книге «Танцы с семьей» говорит, что аутсайдер в семье это отец и считает, что разговор надо начинать именно с отца, как эмоционального аутсайдера. «Это начало оказывается в действительности сложнее, чем простая фокусировка на отце, и представляет собой ничто иное, как включение в реальный семейный круг и задействование для терапевтического процесса эмоционального аутсайдера, что резко изменяет уже устоявшуюся семейную конфигурацию. Открываются новые возможности. Маму и любого идентифицированного пациента я оставляю на потом, так как хочу поговорить с другими членами семьи прежде, чем обратиться к ним и к их проблемам».

Далее Витакер предполагает, что одиноко чувствует себя не только отец, но и его жена, так как она остается без поддержки мужа. "Для описания традиционной семейной модели я использую аналогию с колесом велосипеда. Мать - это ось колеса. Она ответственна за психическую атмосферу в семье, за то, достаточно ли заботы и внимания получает каждый член семьи. Отец похож на шину. Его функция заключается в более непосредственном взаимодействии с внешним миром. Он должен защитить остальных членов семьи от опасностей реального мира, а также подготовить детей к реальной жизни. Дети в моей аналогии напоминают спицы колеса. Они то, что соединяет мать и отца, и если продолжить аналогию, так же и то, что родителей разделяет. В любом случае такая модель отнюдь не благоприятствует близости между мамой и папой как мужем и женой.

И в этом смысле в семье не может быть только одного аутсайдера: если отец держится в стороне, то и жена оказывается в одиночестве без мужа. И тогда, жена начинает компенсировать свое одиночество
перееданием, излишней заботой о детях, хроническими заболеваниями и т.д.

К.Витакер, так же как и Скиннер, считает, что "одиночество" супругов передается их детям, а дети в свою очередь передают его своим детям и т.д. "Эмоциональные взаимоотношения между родителями оказывают глубокое влияние на детей. Воспитание в таком семейном окружении, которое отмечено безучастностью и дистанцией между мужем и женой, обычно приводит к проблемам с близостью у детей. Дети прилагают усилия к тому, чтобы избежать такой судьбы, однако результат оказывается тем же".

Чтобы изменить устоявшуюся "семейную конфигурацию", Витакер выводит на поверхность семейную динамику, говорит вслух о скрытых процессах. "Наша способность преодолевать такие препятствия открытым и прямым способом создает условия, при которых рост оказывается возможным. Это может разрушить подобное гипнозу заклятье, которое казалось бы, удерживает детей в рамках паттернов своей семьи. Наблюдая дистанцию между родителями и сопутствующие ей боль и изоляцию, дети скорее всего, зададут себе следующий вопрос: "Пойду ли я по той же дорожке?" Это дает возможность поиска взаимоотношений качественно иного рода".

Одиночество у Хеллингера рассматривается как индивидуация и исключение из системы члена семьи. Индивидуация в семейных отношениях это естественный процесс. "Индивидуум постепенно освобождается от своих связей и отношений. Но в тоже время такое освобождение ведет его к интеграции в гораздо более широкий контекст. Это как если кто-то из маленького тесного места поднимается все выше и выше в горы и получает все более и более широкий обзор. Но чем выше он поднимается, тем сильнее становится его одиночество. Несмотря на это, он переживает свою новую реальность как более широкий контекст, чем прежде.

Иными словами, освобождение от близкого связывает нас с чем-то большим, но за это человеку приходится платить более глубоким одиночеством. Поэтому шаг от контекста тесных отношений к новому и широкому так труден для многих. Во всех тесных связях и отношениях чувствуется потребность развивать себя дальше к этому большему и более широкому. Поэтому, когда отношения достигают своей наивысшей точки, психологическая связь между партнерами изменяется и заменяется на более широкую. Связь между партнерами является процессом умирания. Каждый кризис в отношениях переживается как процесс умирания: близость лишается чего-то, но в то же время, на другом уровне, связь становится иной - более широкой, спокойной и свободной. Любовь может стать даже большей, но ее качество изменяется."

Для того, чтобы отношения между членами семьи были хорошими, необходимо соблюдать условия: привязанность, баланс "давать-брать" и порядок. Если же эти условия нарушаются, то в семье отношения не складываются. И тогда, как одна из возможных проблем может произойти искючение из системы члена семьи. "Если кто-то, кто принадлежит системе, по каким-то причинам исключен из нее, если ему отказано в праве на принадлежность, так как другие его презирают или не хотят признавать, что он дал место появившимся позже, или что они ему ничем не обязаны, то родовая совесть выбирает себе кого-то невиновного из рожденных позже, который под ее нажимом путем идентификации этому человеку подражает, причем подражает добросовестно. Он реанимирует чужую семью и еще раз проигрывает эту судьбу со всей ее виной, невиновностью и несчастьем, со всеми чувствами и всем, что сюда относится.

Одиночество в семейной психотерапии на мой взгляд проявляется в стремлении работать в одиночку. Это похоже на Хеллингеровскую индивидуацию: чем меньше ко-терапевтов, тем больше простора для работы. Но тем больше ответственности ложится на терапевта за семью. В работе с ко-терапевтом ответственность лежит на двоих и соответственно делится попалам. В случае индивидуальной работы ответственен только один. При этом больше шансов попасть в ситуацию схожую со своей в собственной семье и запутаться в ней. К.Витакер пишет: "Тупики неизбежны! Периоды, когда вы чувствуете себя застрявшим и не знаете, в какую сторону двигаться, являются необходимой составной частью терапевтического процесса. Мой любимый путь продраться через подобные трудности - пригласить на встречу консультанта. При этом я получаю человека, с которым можно солидаризироваться, который обеспечивает бинокулярное видение и пространство для иной профессиональной точки зрения. Свежая точка зрения консультанта часто разрушает преграды и помогает снять терапевта "с крючка семьи", если тот на него по неосторожности попался. При этом хорошая встряска иногда оказывается весьма полезной."

Работа с ко-терапевтом - это не только умение находить общий язык, но и умение находиться рядом, понимать и дополнять друг друга. Конечно же, такое умение идет из собственной семьи. Опыт умения "быть в системе" мы берем из своей семьи и приносим в терапевтический круг. Именно этот опыт ограничивает профессиональные возможности психотерапевта. Витакер пишет: "Независимо от образования и профессионализма те мерки, которые мы автоматически прилагаем к семье, отражают наши собственные личностные установки, предубеждения и комплексы. Мы смотрим на других исключительно с позиций нашего собственного опыта". Поэтому, работая индивидуально, важно помнить об ограничениях, накладываемых нашим опытом и по мере необходимости возвращаться из "одиночного плавания" домой.