Выговская Марина - Функции интервизорских групп при изучении метода семейных расстановок

 

 

 

      Размышляя над содержанием моего эссе, я пришла к тому, что эта тема тесно связана для меня с личным опытом в моей интервизорской группе. За время обучения моя-наша группа выросла из компании единомышленников в сообщество терапевтов. В основе единства этого сообщества, где каждый из нас уникален, лежит настоящая взрослая дружба пяти человек разных возрастов, профессий, семейных положений и т.п. В какой-то момент обучения мы даже попытались объединится в определённую организацию, но признав существенные различия в личных целях каждого из нас, оставили эту идею в законсервированом виде.

 

      В программе обучения для интервизорских групп четко определены задачи познания теории и практики метода семейных расстановок. Первым пунктом является обсуждение литературы. Так как вопрос времени для чтения стоял перед всеми, мы распределяли наиболее важные издания и делали небольшие доклады для группы. Такая, казалось бы простая форма работы, стала эффективной к середине курса. Первыми осваивались книги, в которых есть много описанных примеров клиентских работ, конкретных приёмов, фраз-решений (  Б. Хеллингер, Г. Вебер, М. Франкергридж). Легче и, даже веселее, давались совместные просмотры видео. Хотя их в равной степени  можно отнести и ко второй группе заданий: разбор случаев.

 

      « Случаи бывают разные» - и обсуждались нами по-разному. Те случаи, которые происходили с нами и другими участниками обучающей программы во время модулей, требовали проведения шеринга. Это в большой степени тормозило спешку группы в попытке трактовать пережитое. Случаи, описанные преподавателями и студентами как личный терапевтический опыт, примеры из практики ведущих специалистов, наоборот,- расширяли для нас спектр как обязательных, так и возможных, креативных инструментов диагностики и терапии. Один такой случай, описаный Мариной Бебчук но очной супервизии, касался последствий расстановки для клиентки Хелленгера. Он потряс меня до глубины души и заставил меня очень внимательно пересмотреть вопрос о долях личной ответственности в контрактах «терапевт-клиент» и по-новому взглянуть на процесс сопровождения клиента после сделанной расстановки.

 

      Третее направление интервизорской работы было, пожалуй, самым объёмным и интересным. От выполнения домашних заданий по отработке отдельных навыков в упражнениях до проведения первых работ с клиентами прошло несколько месяцев еженедельных встреч. Многие упражнения выполнялись легко, особенно когда предварительно прорабатывались на модуле со всей группой студентов. К ним, в основном, относились тактические приёмы, инструментарий терапевта. В этой практике постепенно вырисовывался стиль работы каждого из нас. Например для воссоздания контакта или диалога между заместителями кто-то упорно привлекал посредника, а кто-то регулярно переходил к директивности, хотя и то, и другое было необходимым далеко не всегда. Много часов группе пришлось выделить для проработки того, что требует наличие базового образования и терапевтического опыта – фокусировке запроса и определению стратегии в отдельной расстановке. На этом этапе группа долго работала коллегиально, и во многом научалась проведению котерапии. Здесь для нас ресурсом послужила практика Миланской группы. Если первые расстановки, очно показанные организатору курса проводились каждым индивидуально, то при супервизии с ведущим преподавателем две работы мы делали в котерапии. Конечо, мы работали не за стеклом и только в парах, но и этого было достаточно, чтобы оценить и метод, и степень доверия друг другу у котерапевтов.

 

      Что касается четвёртого направления работы – участия в конференциях, - то здесь мы были, в большей степени, слушателями. Не имея собственных исследований по системным решениям, мы с огромным интересом посещали мастер-классы продвинутых психологов и старались принять участие в тематических эксперементах. Когда же одна из нас, Наталия, провела мастер-класс по дыхательным техникам и была признана лучшим тренером на одной из конференций, радость и гордость мы переживали всей интервизорской группой. Тут же мне хочется упомянуть, что помимо конференций, каждый из нас посещал различные семинары и тренинги. Развиваясь как отдельные личности, все мы привносили новые знания в группу.

 

      От начала до конца обучающей программы наша интервизорская группа пребывала в полном составе. Благодаря паралельному курсу по работе с травмой, в последние месяцы к нам присоединилась ещё одна, пожалуй самая сильная и опытная студентка. Та группа, в которой она начинала интервизорскую работу, расспалась, к здаче диплома дошли только некоторые. В начале обучения были и такие студенты, которые вообще не нашли партнёров по интервизии, они не прошли и половины курса. Размышяя об этом, я четко увидела  нашу интервизорскую группу как подсистему  коллектива студентов и преподавателей. У нас были кризисы в отношениях, что мы воспринимали как естественные этапы развития. Но эти кризисы, работа над ними оставались в границах нашого сообщества. Они отражали и проблемы личностного роста, и повышали нашу компетентность в коммуникативности. Если кто-то из нас требовал помощи, то получал её. Но кому-то (как и мне), тяжело декларировать свои потребности или претензии. Тогда, несмотря на неофитское стремление навязывать другим свой путь спасения, все мы научались быть терпимими и открытыми, научались активному слушанью. С точки зрения принадлежности к группе мы все равны, каждый ценен. Хотя с самого начала нами прожиты аспекты порядка и иерархии. Когда я и ещё один наш колега, Ярослав, пришли в программу на третем модуле, девочки, учившиеся с самого начала программы, сумели подтянуть нас и в теории, и в домашних заданиях. Как пришедшие в систему последними, мы долгое время только присматривались, практиковались последними. Самый юный член группы -Аня- во многом воспринималась нами как учитель, человек, лучше ориентирующийся в теории психологии.

 

      Для того, чтобы описать, как каждый из нас приносил в систему и получал от неё, почему нам удаётся до сих пор быть сбалансированными, я скажу пару слов о формате нашей работы в интервизии. В свете известного философского понятия триединства «головы, руки и сердца» у всех нас была своя миссия.  Наталия старшая предоставяла нам помещение- свой уютный дом. Она мудрая и добрая душа нашей компании. Наталья младшая вела всю отчетную и организаторскую работу. Анна помогала ориентироваться в новейших достижениях теории и практики в современной психологии. Они - ум нашого сообщества – чаще всего были пионерами, когда дело касалось первых шагов в практике.  Мы с Ярославом – руки этого организма. Ведь позаботиться о пособиях, о донесении информации, о том, чтобы все добрались домой после поздней встречи, даже просто обеспечивать нас качественной питьевой водой – всё это ежедневные вклады, подчёркивающие личную ответственность за общее дело.

 

     Мне повезло с интервизорской группой. Вместе мы очень много получили и дали друг другу в обучении. Но самым важным, как по мне, достижением для всех нас стало умение занимать объективную позицию и в отдельной ситуации, и в терапии, и в жизни в целом.