Григорян Астхик - Медицинская модель в работе расстановщика: ресурсы и опасности

"Медицинская модель в работе расстановщика: ресурсы и опасности".

Имея почти тридцатилетний врачебный стаж, а также психологическое базовое высшее образование, я все чаще пытаюсь понять болезнь и здоровье людей в самой их сути, а также феномены исцеления. Я видела, как тяжело больной старик быстро справлялся с недугом, а молодой, страдая патологией намного легче, впадал в депрессию и умирал, несмотря на все наши усилия. В последнее время я все чаще прихожу к мысли, что все наши болезни первично формируются на душевном уровне. Затем болезнь компенсируется более низкими ступенями иерархии в пределах организма. Появляются первые функциональные изменения. Если этого недостаточно, по истечении определенного времени, данного нам для осмысления происходящего, начинаются проявления на уровне органов и систем. Причем заинтересованность тех или иных органов и систем зависит от наследуемой конституции, данной нам по определенным законам (и, не только, по законам Менделя).

Существует целая группа заболеваний, которые называются психогенными. В них психический фактор выступает в качестве достаточно активного или весомого фактора возникновения заболевания. Болезнь протекает не вообще, а она протекает у конкретного человека, с конкретной биографией, с конкретным опытом жизни. Эти болезни тела, обусловленные душевными переживаниями, дисгармониями, стали настоящим бичом современного человека.

Работа с симптомами заболеваний является важной сферой применения расстановок, поскольку болезнь часто имеет системное значение. Здесь хочется привести слова Сократа: «Нет телесной болезни отдельно от души» и его ученика Платона: «При лечении допускают большую ошибку, допустив существование болезней для тела и врачей для души, ведь одно неотделимо от другого».

Симптомы болезней являются языком, на котором с нами говорит жизнь. Болезнь имеет глубинный смысл. Она – информация организма о том, что что-то неладно, это задача, которую еще нам предстоит решить, чтобы расширить рамки нашего сознания. Болезнь требует осознания и восстановления нарушенной гармонии. Если правильно понять язык болезни, то она может способствовать нашему созреванию. Симптом уходит, если найден верный ответ.

Рассуждая подобным образом, у меня появляется и большой интерес к расстановкам, и одновременно тревога. Не скрою, что мой большой опыт врача, и тем более, хирурга, и помогает мне и мешает в работе расстановщика. Медицина, а особенно хирургия, имеет строгую научную базу. Я научена на познание конкретных заболеваний, нахождению их логического и биологического обоснования, на анализ всех сторон конкретных приемов, которые помогают, и тех, которые могут повредить человеку.

С другой стороны, мой большой врачебный опыт, позволил мне наблюдать, как безнадежные пациенты включали механизмы исцеления вопреки нашим ожиданиям. И это опять приводило меня к осознанию целостности телесного и психического в человеке. Духовный аспект бытия – это та часть человеческого существования, которую непременно нужно учитывать, если мы хотим адекватно понять фундаментальные основы здоровья, болезни и развития личности. Все- таки не так просто устроен мир!

Согласно официальной медицине, достаточно освоить все новые лекарственные препараты, приборные методы диагностики и хирургического вмешательства, и с болезнями будет покончено. Однако, несмотря на впечатляющие достижения медицинской науки и техники, фармакологии и новейших медицинских технологий, практика доказывает обратное. Мне это представляется гонкой вооружений. Научились лечить одну болезнь, появились новые вирусы, совершенствуются способы диагностики и оперативных вмешательств, а количество больных, которые нуждаются в этих способах лечения, увеличилось в разы. А ведь это происходит у меня на глазах, на протяжении периода только моей врачебной деятельности, а что нас ждет дальше?!

Опыт людей, страдающих паническими страхами, тяжелыми депрессиями, психозами, показывает, что даже хорошо подготовленные специалисты и академики часто не в состоянии им помочь. Психофармакологические препараты облегчают состояние лишь на короткое время, психическая стабильность ценой химической анестезии всех чувств не может быть истиной в последней инстанции. Человек уже не может радоваться жизни. Поскольку многие пациенты, несмотря на бесконечные походы к врачам, по-прежнему продолжают страдать от болезней, это указывает на необходимость комплексного подхода к лечению. Именно такой всесторонний подход дает самые быстрые и надежные результаты. Метод расстановки симптома оптимально дополняет методы лечения, используемые в традиционной и нетрадиционной медицине. Когда преодолеваются системные переплетения, болезнь отступает, так как симптомы перестают быть нужными нашему бессознательному.

Имеются две главные цели в работе с расстановками симптома. Во-первых, расстановка имеет диагностическое значение, она позволяет узнать подлинный «адрес» симптома, принадлежит ли он семье отца или семье матери человека, делающего свою расстановку. Во-вторых, работа с заместителем симптома позволяет найти нужное разрешение для ситуации. Если в расстановке найдено правильное решение, заместитель симптома говорит: «Теперь я ненужный, лишний, и я могу уйти».

В случаях заболевания психосоматического характера, расстановки становятся единственным средством выздоровления. Дело здесь не только в семейной системе, но и в том, что причиной многих заболеваний выступают эмоции и чувства, вытесненные человеком по защитным мотивам в бессознательную область. Такие чувства рано или поздно проявляются в заболеваниях тела. А для того, чтобы болезнь покинула тело, нужно осознать их и дать им выход. Опыт расстановок показывает, что определенные события, например, раннее расставание с матерью или несчастный случай с угрозой для жизни, произошедший в раннем возрасте позднее сказывается не только на душе, но и на состоянии физического тела человека. В этом случае, работая с симптомом в контексте семейной системы, можно обнаружить скрытый источник проблемы, который связан с какой-то душевной болью и оказавший свое воздействие на тело человека. Такая работа дает возможность внимательно посмотреть на эти события, примириться с произошедшим, таким, как оно было, примириться с судьбой, получить облегчение или исцеление от имеющихся симптомов.

Болезни и симптомы часто служат сохранению равновесия в семье. Это может явиться причиной того, почему даже очень хорошие методы лечения не дают желаемого эффекта. В ходе расстановок можно убедиться, что особенно тяжелым хронических заболеваниям и психозам подвержены люди, в семьях которых встречаются тяжелые судьбы. То есть между тяжелыми заболеваниями, семейными переплетениями и тяжелыми судьбами существует связь. Если удается восстановить в семье порядок, который принесет спокойствие и примирение, это оказывает смягчающее, поддерживающее или даже целительное действие, в том числе и на болезнь.

Если мы сопротивляемся или отказываемся признать то, что к нам относится, то иногда о том, что мы исключили, нам напоминает болезнь или симптоматика. Наша жизнь и наше счастье во многом определяются позицией, которую мы заняли по отношению к нашим родителям и истории нашей семьи. Кто чувствует в себе согласие со своей семьей, тот способен принять жизнь во всей ее полноте и впоследствии, возможно, передать ее дальше.

Наш организм удивительно мудр. Он содержит в себе все, что необходимо для здоровья. Мы же своими поступками, нереализованными эмоциями, невысказанными словами блокируем его возможности. В результате он словно теряет способность охранять себя и самовосстанавливаться. Когда причина подобных блокировок, причина болезни найдена и убрана, тело словно просыпается и запускает необходимые ему процессы восстановления.

Потрясающий феномен расстановок состоит в том, что выбранные клиентом люди из группы берут на себя роль человека, о котором они ничего не знают, но в этой роли они удивительным образом воспринимают, и чувствуют то- же, и так же, как те, кого они замещают. Феномен называется «замещающее восприятие», а то место, откуда приходит информация – полем. Неспроста этот метод психотерапии называется системно-феноменологическим. Человеческая психика – феномен, охватывающий несколько поколений. Тяжелые телесные и психические проблемы, которые есть у человека, нередко являются следствием хитросплетений трех-четырех поколений. Следовательно, симптомы болезни можно понять и исцелить, только имея в виду весь узел отношений и привязанностей. Человек в хорошем смысле должен вырваться из душевно-эмоционального плена, тогда его психические и физические раны смогут зажить. Инертность материи дает человеку дополнительное время для исцеления. Онколог с мировым именем К. Саймонтон указывает, что «… из-за определенных условий люди часто не могут разрешить стрессовые ситуации здоровым способом и поэтому выбирают – сознательно или бессознательно – заболевание в качестве выхода». [4, с. 13]

Одной из самых важных возможностей считаю – это расширение диапазона методов лечения, сделать его более комплексным, а значит, и более эффективным, ускорить процесс выздоровления и позволить избежать ненужных фармакологических или операционных вторжений в организм. По поводу последнего утверждения (операционных вторжений) хочу уточнить: стоя на позиции и врача тоже, считаю нужным предостеречь – необходимость этого вторжения должно остаться за решением врача. Все- таки, не стоит забывать, что пока в медицинском обслуживании господствует медико-биологическая модель болезни.

Чтобы избежать недоразумений, я хочу сказать, что говоря о содержательном уровне болезни, нельзя давать рецептов относительно уровня ее проявления. Это не должно заменить традиционного лечения. Целесообразней отказаться от принципа «Или одно, или другое» и заменить его принципом «как одно, так и другое». Если у человека возникла клиническая картина прободной язвы желудка, и осмотревшие больного доктора недвусмысленно говорят ему об этом (или если состояние его настолько плохо, что он сам воспринимать информацию не в состоянии и разговор проводится с его родственниками), то не стоит размышлять, что делать: заниматься истолкованием симптомов или немедленно оперировать. Одно не исключает другого, а, наоборот, придает смысл, нужно только правильно выстроить последовательность мероприятий. Я, конечно, привела здесь очень острый пример. Положительный результат медицинского лечения в последующем может сойти на нет, но, и интерпретация симптома, болезни с расстановочной позиции также может сама по себе оказаться бессмысленной, если пациент умрет, пока мы ею занимаемся. Существует великое множество симптомов, не связанных с угрозой для жизни, тем более такой неотложной угрозой, поэтому вопрос о лечебных мероприятиях обычно стоит менее остро, и можно спокойно прилагать психотерапевтические усилия. Так, что давайте подходить разумно и без фанатизма.

Причины заболевания имеют большое значение: медицина и знахарство, психология и социология отчаянно соревнуются в попытках выяснить истинные причины тех или иных проявлений болезни и вылечить пациента путем их устранения. Одни причины связывают с возбудителями болезни, другие с событиями раннего детства, или с условиями труда. Источниками болезни считается что угодно – от содержания свинца в воздухе до психологических проблем.

Такой подход заводит в тупик и медицину, и психологию. Конечно, ответов на вопрос «почему» можно найти сколько угодно, но, поставив его во главу угла и сделав самоцелью, мы должны признать: найденные причины ничем не лучше и не хуже других, ибо любая из них – звено в бесконечной цепочке. Например, возникновение инфекции можно связать с ее возбудителем, но тогда встает вопрос о том, что его активировало (и, кстати, почему именно это?). Может быть, все дело в слабости защитной системы организма? Но чем тогда обусловлена эта слабость?.. Игру можно продолжать сколько угодно, потому что любая «главная причина» всегда только заостряет вопрос о том, что ее пробудило к жизни, то есть о «причине причины»…

Но по какому праву мы произвольно обрываем цепь и назначаем крайнее звено обрыва «главным»? Может быть, новое понимание может возникнуть при рассмотрении идеи о том, что болезнь обусловлена не только прошлым, но и будущем? При таком подходе вновь отчетливо проявляется ранее описанный аспект болезни: ее цель и смысл. Болезнь может иметь любые причины. Здесь кроется опасность потерпеть фиаско не только расстановщику, но и врачу. Мы еще очень мало знаем, и мы не всесильны. Может, лучше вообще ничего не трогать, ни к чему не прикасаться и никуда не вмешиваться? Увы, знаем ли мы последствия своего неделания? Отказ от действия, где ты мог сделать и побоялся – это тоже действие.

Необходимо четко знать границы возможностей такой психотерапии, как расстановки и границы возможностей официальной медицины. Тогда врачи могут продуктивно сосуществовать с психологами в медицинском учреждении. Например, при первой беседе с врачом, рассказывать о семейных расстановках и совместно с пациентом в рамках планирования терапии принимать решение, целесообразно ли записываться на расстановочную группу. При этом участие в расстановочной группе в дальнейшем остается личным делом каждого, его свободным решением. Пусть пациент обращается туда, где ему не нанесут вреда, и нет разницы – будет это дипломированный врач или психолог расстановщик.